Интервью Михаила Трифонова (Аристотель, экс-Топ-Книга, Новосибирск)

Интервью перепечатано с SIB.FM / Фотографии Веры Сальниковой (SIB.FM)

Михаил Трифонов — вероятно, единственный в России человек, успевший стать соучредителем сразу двух книготорговых сетей, которые некоторое время даже конкурировали между собой. Первая, «Топ-книга», сначала стала самой большой в стране, потом скандально рассталась с Трифоновым, затем долго и мучительно умирала. Вторая, „Аристотель“, вроде умудряется успешно торговать напечатанными на целлюлозе буквами и расти наперекор цифровому торнадо и электронным чернилам. Корреспондент Сиб.фм поспорил с лучшим книготорговцем Новосибирска, зачем и как долго на планете будет существовать его бизнес.

24 книги в год читает средний владелец букридера. И только 15 книг в год — средний поклонник бумажных книг

— … сразу вопрос, который раз за разом задают всем книготорговцам мира — продажи букридеров каждый год удваиваются, а вы всё на что-то   надеетесь.

—  Не надоело одни и те же вопросы задавать?

—  Ну, деваться-то от них некуда. Вот недавно российское издательство «Фантом Пресс» впервые издало роман только в электронном виде. А вы продолжаете новые магазины открывать!

—  А в чём вы видите противоречие?

—  В том, что три месяца назад у меня, например, появилась читалка Amazon Kindle, и теперь я, скорее всего, в ваших магазинах больше ничего не куплю.

—  А если книжки не будет в электронном виде? К примеру, «Гарри Поттер» в электронном виде появился только в этом году — по крайней мере, официально.

—  Всё равно ведь эта ситуация изменится, потому что это уже луддизм, а луддиты, как известно, всегда проигрывают.

—  А вот издатели считают, что луддизмом является пиратство. И что пиратов надо вешать на реях. И я даже с этим согласен. Когда люди говорят, что тексты должны быть бесплатными, это автоматически означает, что весь интеллектуальный продукт должен быть бесплатным, потому что писатели ничем принципиально не отличаются, скажем, от программистов. И программисты должны работать для удовольствия. А строители — строить дома из альтруизма.

Если вернуться к вопросу о том, на что мы надеемся — не знаю, я не занимаюсь надеждой, я просто смотрю, что происходит в магазинах, и на этом основании принимаю решения.

Если я вижу, что продажи растут — это означает, что люди почему-то приходят и покупают.

Не важно, книжки это, канцтовары, какие-то офисные прибамбасы или что-то   ещё. Да, люди покупают меньше книг, зато покупают больше других вещей. И в целом оборот растёт.

Конечно, можно говорить, что это из-за ухода с рынка других игроков. Но уход игроков — это ведь постоянное состояние рынка. Да, из него выпали слабые звенья, такие как «Топ-книга», но сейчас все региональные сети, которые я знаю, отмечают рост продаж, причём начиная ещё с 2010-2011 года. Возможно, происходит концентрация людей, которые всё же покупают книги, вокруг тех книготорговцев, которые делают своё дело лучше. Кто-то уходит в сторону канцтоваров, кто-то   начинает продавать игрушки.

—  А вы куда уходите?

—  Это зависит от формата. Я даже не могу сказать, что мы куда-то уходим. Изначально наши большие магазины создавались как культурные центры — со встречами с писателями, с другой движухой, которая привлекает народ. А маленькие магазины можно рассматривать как «магазины у дома», где есть не только книжки, но и разнообразные сопутствующие товары. Причём книги там покупают примерно на том же уровне, а продажи канцтоваров очень хорошо растут.

13 магазинов включает в себя книготорговая сеть «Аристотеля»

—  А художественные книжки в росте тоже как-то   участвуют?

—  Нет, художественные книжки сдохли. Если точнее, падение рынка художественной литературы — примерно в два раза. Понятно, что это связано с тем, что именно «художка» больше всего присутствует в электронном виде. Скажем, издательство „Эксмо“ сейчас практически закрыло редакцию зарубежной фантастики. И много фантастических циклов на русском языке не увидят окончания. Кому от этого хорошо? Никому. Но факт есть факт.

То есть да, есть очень сильное падение этого сегмента, но оно компенсировалось, если говорить именно про книжный рынок, скажем, детской литературой, особенно для самых маленьких.

Растёт нон-фикшн в его разнообразных видах — от научпопа до биографий. Ещё пять лет назад трудно было представить, что в таких количествах могут продаваться книги Владимира Познера или Стивена Хокинга.

Поэтому у книжного рынка есть свои локомотивы. В Новосибирске есть большая незаполненная ниша, которую можно назвать краеведением — книги, альбомы, сувениры, путеводители про Новосибирск.

—  Время от времени кто-нибудь   выступает с мнением, что примирить электронный бум с копирайтом может принцип Pay What You Want. Вроде бы, если я уважаю Хокинга, то какие-то деньги я за его текст заплачу. Вы в это не верите?

^{Прим. Группа Radiohead, продвигавшая принцип Pay What You Want ( «заплати сколько хочешь») при продаже своих альбомов, отказалась от него в 2011 году}

—  Кто это говорит? Это же фигня полная. Если есть возможность не платить, никто платить не будет.

—  Ну вот я, например, недавно впервые заплатил за электронный текст.

—  Может быть, один раз вы заплатите, потому что это прикольно. Но даже Стивен Кинг уже пытался свой роман выпускать по главам, чтобы ему присылали деньги за каждую главу. После выхода нескольких глав он это занятие прекратил, потому что деньги ему слать перестали. Так что не надейтесь, из одного уважения платить не будут.

—  А всё это предвыборное и поствыборное движение, весь пресловутый бунт креативного класса — он как-то   отразился на книготорговле или остался внутри Твиттера и Фейсбука?

—  А как это могло повлиять? Да, на выборах мы неплохо поторговали, на одном из избирательных участков у нас стояли столики, на думских продали тысяч на двадцать пять, на президентских уже тысяч на пятьдесят. Был бы второй тур, продали бы, наверное ещё больше. Так что выборы — это хорошее место для торговли.

А бунт креативного класса в продажу книг никак не может перейти — креативный класс ведь обычно ворует книги.

Да, была книжка «Рассерженные наблюдатели» — про безобразия на выборах, которую выпустило издательство Ирины Прохоровой, мы и её на выборах немножко продали. Штук пять.

—  Но, казалось бы, если человек решил разбудить своё гражданское сознание, ему захочется как-то   это зафиксировать. А тут книжка — поставил на полку, ощущаешь себя гражданином.

—  Не знаю, почему-то не начали ничего ставить на полку. Хотя вот есть же книжка «Гражданин поэт», которая хорошо продаётся, сейчас уже вторая книга вышла. Её тоже можно назвать протестной. С другой стороны, это скорее культурологический проект, сам по себе интересный, независимо от того, кто там стал президентом. И общей картины он не меняет.

^{Прим. В марте 2012 года Михаил Трифонов выиграл конкурс на право аренды помещения разорившейся «Академкниги»}

—  Если вернуться к росту книготорговли — в Академгородке на магазине «Академкнига» уже появилась ваша вывеска. Ваше обязательство продвигать сибирскую научную книгу, с которым вы выиграли право аренды — это формальность с одним научным лотком в дальнем углу магазина или вы это серьезно?

—  Там в конкурсной документации было два пункта по этом вопросу, я просил, чтобы их конкретизировали — написали бы, допустим, не менее 50% ассортимента отдать под книги СО РАН. Но мне объяснили, что так тоже нельзя, антимонопольная служба не поймёт, поэтому вошли только общие формулировки. А означают они очень простую вещь — мы в данном магазине собираемся торговать всеми книгами научных и академических издательств, которые сможем привезти. То есть тех издательств, с которыми мы сможем заключить договоры на тех условиях, на которых мы обычно работаем с издательствами. Новосибирские книги СО РАН уже продаются, томские и красноярские уже в пути. Никто не мешает торговать и книжками по программированию, медицине и так далее, которые тоже подходят под формат «Академкниги». Здесь же будет научпоп, который тоже необходим, и детские развивающие издания.

—  Кто-то из сибирских научных авторов пишет что-то   , что хорошо продаётся? Свой Докинз у нас здесь может появиться?

^{Прим. Павел Бородин — профессор Новосибирского госуниверситета, автор более 200 научных и научно-популярных статьей, ряда учебников, а также книги о генетике котов}

—  Я не могу сказать, что кто-то   из них пишет бестселлеры. Но то, что свой Докинз может появиться, — это абсолютно точно. Вот Павел Бородин вполне может быть автором бестселлеров, а не только учебника по биологии.

—  А у самого «Аристотеля» есть какой-то чёткий план: открыть, допустим, ещё десять магазинов за пять лет?

—  Четкого плана нет, сколько получится, столько и откроем.

—  А вы вообще развиваетесь на свои деньги или удаётся привлекать?

—  Удаётся.

—  Банковские?

—  Нет.

—  Инвестор?

—  В том числе. Владелец компании, то есть я, тоже инвестирует.

—  Вы недавно выступали перед публикой в рамках проекта «Эврика», где сказали, что стоимость аренды площадей под магазины на Манхэттене и в Новосибирске сопоставима — и это в том числе мешает развиваться.

—  Да, цены очень близки. Они в разы больше, чем в какой-нибудь Риге, да и в Манхэттене стоимость аренды не настолько велика, как вы думаете. Там тоже есть свои улицы, где уровень аренды соответствует российской глубинке. А в Новосибирске ставки высокие, и это естественно, поскольку мало объектов, где можно торговать. Два крупнейших объекта, которые открылись в Новосибирске за последнее время, — «Аура» и „Сан-Сити“ — заполнены практически полностью. В „Мегу“ очередь из арендаторов, в „Ройял Парк“ — тоже.

^{Прим. 81% родителей заявляют, что предпочтут купить ребенку бумажную, а не электронную книгу}

—  А вторая «Топ-книга», то есть независимая федеральная сеть, построенная с нуля, ещё возможна или время ушло?

—  Не знаю, наверное, уже невозможна. Я вообще сомневаюсь, что сейчас могут создаваться новые федеральные книготорговые сети. Для этого нужно вложить слишком много денег в короткое время. Ещё это может произойти только путём объединения региональных сетей, среди них есть достаточно хорошие, которые в своё время начинали как «Топ-книга» и сейчас у себя в регионах стали крупнейшими книготорговцами. В принципе, если поставить цель купить их или объединить, то можно построить третью по размеру федеральную сеть. Но желающих заниматься таким объединением я не вижу.

^{Прим. По данным компании «Аристотель», лучше „Мифосибирска“ и альбома „Новосибирск by Gelio“ в 2011 году продавались только билеты к экзаменам на права и закон „О полиции“}

—  Вы уже мимоходом упомянули, что краеведение хорошо продается. В лидерах продаж у вас, насколько известно, Слава Степанов со своими фотографиями города и  «Мифосибирск» Игоря Маранина. Можно говорить, что такой локальный патриотизм — это надолго?

—  Во-первых, именно в Новосибирске эта тема в принципе слабо разработана. Поэтому сейчас можно написать много книг по этому вопросу, и если они будут не слишком помпезными и официозными, они будут хорошо продаваться. А в целом спрос на такие книги достаточно стабилен — люди ведь постоянно приезжают в Новосибирск.

—  А такие книги сейчас пишут, кто-то   пытается оседлать волну?

—  Я не вижу активных попыток что-то   оседлать. Я знаю, что должен выйти второй тираж альбома Славы Степанова — с изменениями и дополнениями. Что касается «Мифосибирска», то я разговаривал с издательством „Свиньин и сыновья“, и вроде бы что-то   готовится, автор что-то   пишет. Но процесс идет небыстро.

Какой-нибудь ушлый книгоиздатель, вроде Суворина, давно посадил бы десяток студентов и они бы ему строчили тексты. Новосибирск мифический, Новосибирск религиозный, Новосибирск такой-сякой-третий-десятый.

—  И за год издал бы пятьдесят книг. Но такого издателя пока не нашлось. А я сам не издатель, я могу только советы давать.

—  А почему бы вам, кстати, не стать издателем? Издательства ведь пошли на ваш рынок — у  «Эксмо» появился „Новый книжный — Буквоед“, у АСТ — сеть „Буква“ и так далее. Отплатите им тем же.

—  Не знаю, может быть. Тема, на самом деле, обдумывается. Может быть, что-то   интересное произойдёт до конца года.

См. также интервью Михаила Трифонова «Мы еще простудимся на похоронах электронной книги» (май 2012)

интервью

13.04.2012, 6065 просмотров.